раза! Ну, она должна дать майору его деньги.
«Ты можешь носить свою красную директуру, мама, – предположила Мэри в бесстрастном тоне того, кто платит, чтобы не слышать промахов.
‘Я мог бы. Да. Возможно, это немного громко для Карлтона.
«Да, мама, – сказала Мэри, не приняв себя.
«В конце концов, я не думаю, что это так громко».
«Нет, мама, – сказала Мэри ровным тоном. Она ловко закатила косые любовницы вокруг короны.
Виктория смутно раздражалась. Слова женщины были анонимными.
«Но что делать вы думаете, Мэри,» спросила она.
«О, я думаю, ты совершенно прав, мама, – сказала Мэри.
Виктория смотрела ей в лицо. Не волновалась волна мнения.
Виктория встала. Она протянула руки, чтобы Мэри скользнула по ее юбке. Горничная закрыла кружевную блузку, быстро скрестила крепежные детали, затем полностью закрыла отверстие в шкафуте. Без единого слова она достала светло-серое пальто, поскользнулась на плечах Виктории. Она нашла сумку с серой кожей, а Виктория надела белую лисицу. Затем она опустила голову Виктории в сером шелковом покрывале и наполнила ее запахом. Виктория посмотрела на себя в стакан. «Она была очень мила, – подумала она.
«Что-нибудь еще, мама, – сказал тихий голос Мэри.
«Нет, Мэри, больше ничего».
«Спасибо, мама».
Когда Виктория повернулась, она обнаружила, что горничная исчезла, но ее настороженное присутствие было у входной двери, чтобы открыть ее для нее. Виктория увидела ее с лестницы, короткой прямой фигуры, с бледным лицом, обрамленным темными волосами. Она стояла одной рукой на защелке, другая держала свисток кабины; ее глаза были зафиксированы на земле. Когда Виктория потеряла сознание, она