маловероятно; и тот же вывод заставил бы нас предположить, что эта взаимная склонность началась до открытия пьесы. Самые первые слова, произнесенные Беатрисой, – это запрос после Бенедика, хотя и выраженный ее обычной аркой дерзостью:
Молюсь, Синьори Монтанто вернулся из войн, или нет?
Молюсь, сколько его убили и съели в этих войнах? Но сколько его убило? ведь я обещал съесть все его убийства.
И в неспровоцированной вражде, с которой она падает на него в его отсутствие, в упорстве и горечи ее сатиры, несомненно, есть большой аргумент в том, что он занимает гораздо больше своих мыслей, чем она хотела бы признаться даже себе. Точно так же Бенедик предает скрытую пристрастию к своему увлекательному врагу; он показывает, что он смотрел на нее небрежным взглядом, когда он говорил:
Там ее двоюродный брат, (что означает Беатрис), «она не была одержима яростью, превосходит ее так же красочно, как и первое мая, последнее декабря.
Бесконечное мастерство, равно как и юмор, показано в том, что эта пара воздушных существ является точным аналогом друг друга; но из двух портретов Бенедика на сегодняшний день является самым приятным, потому что независимость и гомосексуальность безразличия, смехотворное неповиновение любви